Диановы-Лыжины: они заслужили, чтобы их помнили

Приступил к рассказу о своих родителях и дедах в годы Великой Отечественной войны. И тоже столкнулся с теми же проблемами, что и одноклассники. При жизни дедов и отца с матерью не особо говорили о войне.

Два деда у меня воевали на фронтах, оба под Ленинградом. На начало войны им обоим было почти по 38 лет. А это самый расцвет жизни мужчин. Им бы трудиться, детей планировать и воспитывать уже имеющихся. Но война резко изменила жизнь нашей страны.

Дед по маминой линии — Кирилл Яковлевич Лыжин родился в Усть-Морже. Женился на девушке из Целезеро — Марии Александровне Рудной. Когда война началась, он работал связистом и поэтому имел бронь, плюс к этому имел маленьких детей: Анна, Нина и Женька.

Когда обстановка на Ленинградском фронте обострилась, призвали и деда на фронт. Служил он по военной специальности — связистом. Служба была сложной. Все время были обстрелы, и линии связи очень часто повреждались осколками. Все время были подвижки фронта. Во время одного из наступлений Кирилл Яковлевич шел вперед со своим взводом связи. Впереди шел командир. Рядом разорвался снаряд, и дед, посеченный осколками, упал, потеряв сознание. Командир остановился на мгновение, бросил взгляд на бойца: ему показалось, что солдат погиб. Он вытащил из кармана гимнастерки документы и пошел дальше в наступление. Дедушка лежал в снегу и очнулся от того, что кто-то лижет его. Подумал, что это волк пришел им пообедать. Однако, как только он открыл глаза, неизвестный волк взвизгнул и бросился бежать. Да, это был не волк, а санитарная собака. Через некоторое время пришли два санитара с санками, погрузили деда на санки и прямиком в медсанбат.

Когда в 5 или 6 классе читал про собак-санитаров, то как-то в это не особо верил. А вот в реальной жизни собачка-санитар спасла от смерти Кирилла Яковлевича Лыжина. Ранения его были очень серьезные. Осколки просто нашпиговали живот солдата. Первая помощь в медсанбате, а затем, как в фильме «На всю оставшуюся жизнь», санитарный состав увозил на Урал раненых. В их числе был и тяжело раненный солдат Лыжин. Врачи думали, что не выживет он. Но прогнозы не оправдались, и дед пошел на поправку, огромным было желание выжить.

Вернувшись домой, стал обустраивать гражданскую жизнь, и семья перебралась в Березник. В 1948 году родился еще один сын — Саша. Жить бы да жить деду Кириллу, но в 1952 году умерла его жена, моя бабушка – Мария Александровна. Переживания и четверо детей, оставшиеся на его попечении, не прибавили ему здоровья. Да и раны все время давали о себе знать. И когда мне было 10 лет, дедушки Кирилла не стало. Очень трудолюбивый и, как сегодня говорят, очень позитивный человек был. Был награжден медалью «За отвагу» за подвиг в январе 1944 года.

Чтобы закончить рассказ о Лыжиных, хочется рассказать о моей маме Анне Кирилловне Диановой (Лыжиной) и тете – Нине Кирилловне Тыровой (Лыжиной). Моей маме в начале войны исполнилось 16 лет. Возраст такой, что отправили ее с девчонками на лесозаготовки. Жили они в лесу в избушках и лучковкой пилили деревья. Все на женских плечах тогда лежало. Из мужчин в бригаде был один, потерявший руку на войне. Он был бригадиром и на лошади вывозил спиленный лес в Хетово. Трудно было очень. Мама рассказывала, что, несмотря на военные невзгоды, весело трудились и даже на танцы иногда умудрялись сбегать девчонки после работы.

Тетя Нина была еще маленькой. Ей было всего 8 лет. Но и она вносила свой посильный вклад. В Хетово был размещен интернат, вывезенный из блокадного Ленинграда. Многие из постояльцев интерната потеряли зрение в обстрелах и бомбардировках города. Когда мама пекла шанежки, то Нина относила их женщинам в интернат. Часто приглашали их домой к себе. Постояльцам интерната очень нравилась шустрая девочка Нина, которая им помогала ориентироваться в пространстве. Одна из женщин даже просчитала количество шагов до дома Лыжиных и часто самостоятельно приходила в гости. Сразу после войны за этой женщиной приехал муж, чтобы забрать свою жену в Ленинград. Они очень благодарили семью Лыжиных за помощь инвалидам и особенно маленькую девочку Нину. Настойчиво приглашали в Ленинград всех членов семьи в гости.

Второй мой дед Павел Алексеевич Дианов родился в глухой вологодской деревне Курья в 1903 году. Досталось ему в молодые годы немало. В трех войнах пришлось поучаствовать: Гражданская, Финская и Великая Отечественная. Гражданская как-то вскользь его коснулась, а вот Финская и Отечественная особенно напрямую и жестоко. Как только началась война в 1941 году, так сразу же и в армию призвали. А детей у него уже было четверо. Старшим был мой папа – Николай, 1927 года рождения, Шура, Павлик и Валентина. Оторвали от семьи и отправили на оборону Ленинграда на Волховский фронт. Служил он в матушке пехоте. Досталось ему очень сильно. Тетя Валя Борисова, его дочь, говорила мне, что много ранений было, все болело, но он стойко переносил болячки и не жаловался. А в 1944 году в боях по прорыву блокады Ленинграда он попал под обстрел артиллерийский и получил ранение в легкое. В военном госпитале в Тихвине ему сделали операцию, удалив половину легкого, и долго лечили. А когда вылечили, то отправили поправляться на родину в Курью. Кстати, военная почта в годы войны работала быстро. И когда моего папу, Николая Павловича Дианова, призвали на службу в декабре 1944 года в войска НКВД, то он смог посетить в госпитале своего выздоравливающего отца.

На родине дедушка встретил своих детей больными. Он отвез их в госпиталь, где их вылечили. Ну а дальше уже жизнь в семье под присмотром отца стала устойчивой.
Надо подчеркнуть, что это были очень голодные годы в деревнях на Севере. Дедушка стал председателем колхоза, так как он был очень грамотным человеком. За службу в годы войны он был награжден многими медалями.

В 1946 или 1947 году был сильный неурожай, и дедушка, как совестливый и справедливый человек, выдал колхозникам зерно на трудодни, чтобы семьи смогли пережить трудный период. А сам собрался и поехал в Вологду, пришел в НКВД и сказал, чтобы его посадили за выдачу зерна колхозникам за трудодни. Месяца два посидел он в кутузке, и его затем просто выпустили. За что сажать-то, человек сам пришел и ничего, по большому счету, не нарушил. Затем он трудился ревизором, счетоводом в лесопункте. А потом уже переехал с оставшимися членами семьи к старшему сыну Николаю в Пенье. В 1946 году родился младший сын, которого назвали Саша.

Александр Павлович Дианов тоже прошел через трудное детство в вологодской глубинке. В Пенье дедушка Павел, имея инвалидность, подрабатывал на запани летом спасателем. Ему тяжело было без одного легкого. Иногда я замечал, что он тяжело дышит под нагрузкой. Он был очень начитанный и грамотный. Очень интересовался событиями, как в мире, так и в стране. Умер дедушка Павел в 1973 году, когда я еще был в армии.

Папу моего, Николая Павловича, забрали в армию в декабре 1944 года. Это был последний военный призыв. Перед тем, как уйти в армию, папа заработал мешок муки и оставил его маме с тремя маленькими детьми. Это спасло их от голодной смерти. Призвали его в войска НКВД стрелком. В 1946 году перевели на охрану окружных военных складов. А уже с 1947 года он был переведен в погранвойска в Сортавальский погранотряд в Лахденпохье. Где он отслужил до демобилизации в апреле 1951 года. Это была очень тяжелая служба. Каждый день, невзирая на погоду, пограничники выходили в наряд на границу. Летом пешком, а зимой на лыжах. Перед дембелем его пригласил к себе особист в кабинет. Угостил чаем и предложил партию в шахматы. Так за чаем и шахматами предложил ему остаться в системе НКВД и поехать на учебу. Как отец говорил, если бы он не отказался тогда, то, наверное, полковником точно бы был. Но он отказался и попросился на дембель в Виноградовский район.

В военкомате отправили его на работу в сплавконтору. Затем запань Пенье. Встретил мою мать Анну Кирилловну Лыжину. Образовалась семья, дети появились – четверо. Так и проработали они с матерью до пенсии на запани. Одноклассники из Пенья хорошо знают моих родителей, как и я их родителей. Все они заслужили, чтобы мы их вспоминали.

Анатолий Дианов.